Знаменитости вспомнили школьные годы

1 сентября по всей стране за парты сели около полутора миллионов первоклассников. В День знаний мы обратились к знаменитым артистам с просьбой рассказать об их школьных годах.

Виктор Сухоруков, актер:

«Я родился при Сталине, а учиться пошел при Хрущеве. Правда, школы, в которой я учился, уже нет. В ее здании в моем родном Орехово-Зуево расположено сегодня здание ГИБДД. Мою первую учительницу звали так же, как и мою маму, – Клавдия Ивановна. Но мама была неграмотной, поэтому помогать с домашними заданиями не могла. Мне пришлось вдвойне тяжело, поскольку в младших классах меня настойчиво переучивали писать с левой на правую руку. А в старших во мне уже проявился фантазер-гуманитарий. Я был круглым троечником, но при этом участвовал во всех школьных представлениях».

Виктор Сухоруков.

Бари Алибасов, продюсер, основатель группы «На-На»:

«Я родился в восточноказахстанском городе Шар, который в ту пору назывался Чарском. Город стоял на Турксибе, в нем находилась тепловозная база. А рядом с железнодорожной станцией располагалась единственная школа, куда я и был определен. В городе стояло жаркое азиатское лето, и все дети бегали без трусов. И только к школе мне сшили черные трусы, ставшие для меня символом взрослой жизни. Помню тяжеленные дубовые двери класса. Помню и то, как в первом классе учитель поднял меня за ухо и выкинул из класса: я был ужасно шкодливым, непослушным ребенком».

Бари Алибасов.

Лариса Удовиченко, актриса:

«В школу я пошла в Одессе. У меня до сих пор хранится фотография, сделанная в самый первый день там. Все дети пришли на линейку с простенькими цветами из собственного сада-огорода. Я же была с букетом роз. И все на меня смотрели странно, как на чужую. А я очень переживала, что моя ленинградская мама не поступила так, как все. Училась я на „хорошо“ и „отлично“, участвовала во всех школьных драматических кружках. И всегда знала, что буду актрисой. Кто, если не я?!»

Лариса Удовиченко.

Александр Прошкин, режиссер:

«Я учился в школе на Исаакиевской площади Ленинграда, напротив гостиницы „Англетер“. Это был старинный особняк, в мансарде которого незаконно обитал художник-алкоголик Гриша Иванов. На переменах он спускался к нам, ловил кого-то и начал разговор. „Видишь то окно? Там убили поэта Сережу Есенина, а я с ним пил накануне“, – любил рассказывать он. Помню и как возле школы какой-то огромного роста дядька обратился ко мне: „Мальчик!“ Долго-долго смотрел сверху и, кажется, был удивлен, что его никто не узнает в этом городе. Дома у родителей я увидел его фотографию и все понял: это был Александр Вертинский. А в 53 году после так называемой бериевской амнистии школу наполнили амнистированные воспитанники детских колоний. Они изъяснялись матом, изводили учителей, а нам это все было в радость. Я учился на тройки», но особенно не страдал".

Александр Прошкин.

МакSим, певица:

«Моя бабушка была швеей и на 1 сентября сшила мне форму. Оказалось – не по размеру, поскольку я была очень маленького роста. И в последний день перед учебой всей семьей подшивали форму. Только юбку не смогли, и получилось, что из длинной формы торчали две тонкие ножки, в сверху – два огромных банта. Школу родители выбрали самую хорошую, поэтому я там была первые годы белой вороной: все дети из богатых семей смеялись над моей недорогой одеждой. Я пыталась сдружиться с девочками и думала, что получилось, общаясь с ними после уроков, но наутро издевки продолжались. Правда, когда начала заниматься карате, в школе с издевками отстали и начали уважать. А прозвище Филиппок из-за маленького роста сменилось на уважительное – Марина Сергеевна».

Марина Максимова.

Рената Литвинова, актриса, режиссер, сценарист, продюсер:

«В первом классе я состояла вся из комплексов, мне не нравилось мое имя, потом я была слишком длинной, и меня обзывали Останкинской башней – все мальчики были мне буквально по пояс. Я страдала, участь в школе, посему я не общаюсь со своими одноклассниками. Моя классная руководительница все время оставляла меня после уроков и учила мыть полы, правильно выжимать тряпку. Но до сих пор, видимо, назло, я делаю это по-своему. Со школой связано лишь одно приятное воспоминание: я начала там писать рассказы. Зачитывала в школе свои тексты на переменах, но говорила, что это написал Рытхэу – его фамилию я прочитала у мамы на книжной полке. Кстати, мои рассказы имели успех – и все требовали продолжения».